| Посмотреть фотки | | Вернуться на главную |

«Воскресение. Около 6 утра. Ночной клуб. Нас выгоняют из него уже пинками. Основная масса суппортеров обреченно бредет к выходу, только практичный Йолз невозмутимо (о, это надо было видеть!) переливает пиво из стаканов с суппортовского стола в пару литровых пакетов из-под сока. Ну, не пропадать же добру в самом деле! :) С этими пакетами я и вываливаю на свежий воздух. Измученные жаждой суппортеры тянутся к "сочку", причем мало кто распознает истинное содержимое пакетов, списывая странный вкус "сока" на экзотические фрукты-ягоды. :)) Танцы, естественно, продолжаются и на улице. Уже потом, после побудки некоторые отдают должное Мишиной смекалке. Суппорт всегда, суппорт везде:))) Go, Johny, go! Go, go! Johny be good. До чего же было здорово!»

И опять Baltica:

«Часть 3.

Утро следующего дня. Литрирование временных интервалов потеряло всякий смысл еще вчера. Объем употребленных напитков плавно перетек из количественного в качественное состояние – МНОГО.
Позднее утро воскресенья. Первое, что я увидел - было тельце Доктора, который свернувшись калачиком на подушке, пребывал в состоянии заспиртованного эмбриона. Очнувшись от вчерашней анестезии, он окинул бессмысленным взором ошалевшего тушканчика номер. Мысль в его гляделках появилась только, когда он увидел граненый стакан рядом с графином. Обретя смысл жизни, он предпринял героическую попытку принять вертикальное положение. За те пол часа, что он преодолевал три метра от кровати до ванной, я как мог пытался восстановить в его потерянном сознании события прошедшей ночи. В итоге он сказал «Ну?!» и впал в ванную, оставив меня размышлять над смыслом этой всеобъемлющей фразы. Народ потихоньку начал перемещаться из номера в номер с целью поиска остатков пива и выяснения наших дальнейших действий. Ощущение, что мы похоронили кого-то очень дорогого, начало потихоньку проходить. С чувством голода пришло желание двигаться. Доктор пропал. Ефим, причесавшись зубной щеткой, остался недоволен. И вместо расчески купил целую парикмахершу. В номер ввалился выспавшийся и громогласный Бел. Уже сытый и купивший пойманному на улице Доктору пива. За что ему было поставлено на вид и вынесено порицание. Но было поздно. Доктор уже обрел свою знаменитую бессмысленную улыбку и радостно двигался со стаканом пива по коридору, сшибая все углы. Было принято решение отобрать у Доктора всю оставшуюся мелочь и сдать его в камеру хранения. Что и было сделано за пятьдесят рублей.

Процесс наполнения пустых желудков десанта происходил в близлежащей закусочной. Рульки (размером с коробку передач «круизера»), запеканки, салаты и другие полезные вещи, поглощались с бешеной скоростью и щедро заливались все тем же самым. Насытившись, народ поволок свои раздувшиеся желудки на новые приключения. Прохождение с флагами по Невскому закончилось у Фонтанки. Несколько баркасов (ровесников ботика Петра) раскачивались на не утихающем ветру. Нам было в лом пройти десять метров за спиртным и первая поездка завершилась пересечением речушки на одном из тарахтящих плавсредств. Пока Мишка с Саней бегали за коньяком с шоколадом, к нам подгребли молодожены. Пришлось перебираться на баржу побольше. Молодоженов загнали на верхнюю палубу, завернули в одеяло и назначили впередсмотрящими. Правда нос из одеяла они высовывали только для того, чтобы принять стаканчик с коньяком. Чем они там занимались все остальное время – покрыто тайной. Попытки размахивать флагами в круизе напоминали действия мышки-полевки, время от времени высовывающей нос из норки. Низкие и частые мосты в сочетании с диким ветрилом, пресекали на корню редкие попытки махнуть полотнищем. На разливку отрядили меня и Иришку. Она же Маруся. Впрочем, с радостью отзывалась на любое имя, кроме Израэля Исхаковича. Ловя разлетающиеся по всему Питеру стаканчики и проливая добрую половину целебного напитка на себя, мы, благоухая коньячком, все-таки справились с этой задачей довольно успешно. Раздобревший народ стал кучковаться погруппно и поодеяльно и завел душевные беседы. Гошка все порывался от широты душевной согреть меня, обхватив (на сколько достал) рукой. Наша троица протрепалась всю дорогу за жизнь. Начали с воспоминаний нашего с Иришкой спортивного прошлого и закончили душещипательной историей из Гошиной жизни. Не успели смахнуть скупую слезу, как наша баржа дала дуба метров за двадцать до пристани. Бортовой компьютер испустил облако черного дыма и противно завонял горящей проводкой. Эвакуация происходила в спешном порядке. Поддатые туристы, отталкиваясь от моста, разогнали посудину до скорости, которую она никогда в жизни не развивала. Врубившись в причал, народ горохом посыпал на берег. На этом закончились водные процедуры. И отловив половину питерских извозчиков, мы покатили в Джем Холл.

Мягкие диваны в этом заведении навеяли мысли об отбитых копчиках на баржевых скамейках. Начало гонки все встретили в них с горящим взором. То ли от ожидания действа, то ли от выпитого. Но после завала в самом начале гонки, народ под красные флаги (почему для остановки гонки используют цвет Феров?), стал потихоньку разбредаться. Наиболее лояльная к спиртному часть болельщиков, встретила продолжение гонки в баре у телевизора. Братание происходило на всех фронтах. Красные угощали серых пивом, те в ответ наливали водочки. Маринка назвала Вильнева «лапочкой», я готов был расцеловать Маццакане. Прекращение трансляции по ПТП ни кто не заметил. Результат узнали по организованному телефономосту Москва - Тольятти – Питер.

| <<< Назад | | Далее >>> |